Система военного образования российской федерации. Совещание по вопросам развития системы военного образования

1

Вопросы военного строительства и развития военной организации Российской Федерации на современном этапе приобрели определяющий характер для обеспечения национальной безопасности страны. Армия как один из важнейших социально-политических институтов занимает особое место в обществе. В настоящее время российские Вооруженные силы вступили в период глубокого реформирования. Это диктует и необходимость проведения соответствующих преобразований в системе подготовки военных кадров и военного образования.

В ходе начавшейся в начале 2006 года практической реализации реформы военного образования, систему предстоит привести в соответствие с реалиями военной организации государства и адаптировать к современным стандартам российской высшей школы, а в недалекой перспективе - и к единому европейскому пространству высшего образования. Его формирование к 2010 году предусмотрено Болонским процессом. К нему присоединилась и Россия.

Новая парадигма высшего образования как важной составляющей Болонского процесса предусматривает создание нового образовательного пространства, которое обеспечило бы качественную подготовку будущих специалистов к профессиональной и научно-исследовательской деятельности, повышение успешности выпускников, их конкурентоспособности.

Интеграция России в общеевропейское образовательное пространство должна происходить, это естественный и разумный процесс, но надо не забывать, что интеграция это не слепое копирование предлагаемой модели и подразумевает сохранение лучшего из своего.

Определенная часть педагогов и научных деятелей, как у нас в стране, так и за рубежом, считают, что Болонское соглашение надо приветствовать для большей части специальностей, но не для всех. Такие специальности, например как, врач, авиастроитель и некоторые другие, требуют специальных углубленных знаний по профессии. По мнению автора, к этой категории можно отнести и военнослужащих. Тем более, что Болонский процесс, сейчас, практически не затрагивает военное образование.

Военное образование слишком специфично. Последнее утверждение имеет особое значение, так как российским офицерам не приходится быть участниками конкурентной борьбы на «международном рынке военного труда» в личном качестве, и их профессиональные качества никогда, и никто не будет оценивать по стандартам военного образования, к примеру, Вестпойнта.

Возложенные на армию обязанности по вооруженной защите государства, связанные с необходимостью беспрекословного выполнения поставленных задач в любых условиях, в том числе с риском для жизни определяют специфические особенности правового статуса военнослужащих и вследствие этого должны определять специфичность военного образования.

Военное образование (В.о.), это подготовка кадров для различных видов вооружённых сил, родов войск и специальных войск. Под термином «В. о.» понимается совокупность систематизированных знаний по фундаментальным (общественным, физико-математическим, химическим и др.) и специальным военным наукам и навыков, необходимых офицерам и другим военнослужащим для практической деятельности.

Опыт проводившихся в 1992-2001 годах преобразований показал, что многие проблемы подготовки офицеров носят комплексный, межотраслевой характер. Для их решения в 2002 году была принята отдельная Федеральная программа «Реформирование системы военного образования в Российской Федерации на период до 2010 года».

Первый опыт проводимых реформ, в рамках вышеуказанной программы, изучение учебного процесса и социологические опросы, проведенные автором, в военных училищах Приволжско - Уральского ВО показали, что Федеральная программа не решает основных проблем военного образования. Несмотря на реформирование, военное образование до сих пор имеет экстенсивный характер.

Есть три проблемы, без решения которых все попытки реформирования системы военного образования останутся не более чем декларативными заявлениями.

Первая проблема - связана с совершенствованием правового поля обучения и воспитания офицерских кадров, прохождения ими военной службы. Молодые люди используют обучение в военных вузах, как способ получения бесплатного образования и одновременно как возможность уклониться от службы в армии. Ввиду несовершенства законодательной базы в РФ ежегодно 7 - 8 тыс. курсантов покидают стены военных училищ и продолжают обучение в гражданских ВУЗах, а около 10 тысяч выпускников-лейтенантов оставляют военную службу сразу после получения диплома.

Вторая проблема - снижение уровня военно-профессиональной подготовки выпускников, особенно их практических умений и навыков. Военные ВУЗы должны включать в свои учебные планы весь комплекс стандартизированных гражданских дисциплин с полным сохранением их объема и содержания независимо от степени значимости и необходимости для подготовки офицера. По существу, все высшие военные учебные заведения обязаны ныне готовить своих выпускников одновременно по двум принципиально различным профилям - гражданскому и военному.

Совмещение военных и гражданских специальностей в одном учебном плане обуславливает увеличение количества изучаемых дисциплин почти вдвое, следовательно, образовательный процесс в военных учебных заведениях неизбежно приобретает поверхностный характер, а высшее военное профессиональное образование лишается свойства фундаментальности. Нарушается основополагающий принцип - учить тому, что необходимо на войне. Количество часов, выделенных на предметы «военного блока», не позволяет выполнить квалификационные требования по подготовке специалиста.

Третья проблема - устранение изъянов в организационном и экономическом механизме управления системой военного образования, оптимизация расходования средств, выделяемых на подготовку офицеров.

Современная система военного образования, наряду с позитивными опытом, традициями имеющимся педагогическим потенциалом несет в себе противоречия и недостатки, которые не обеспечивают ее соответствия растущим запросам общества и потребностям реформирующихся ВС РФ.

По мнению автора, все вышеперечисленные проблемы можно решить, изменив отношение к военному образованию, как к чему-то временному. В советские времена был такой, культовый для многих мальчишек, фильм - «Офицеры», и в нем прозвучала фраза: «Есть такая профессия - Родину защищать». Если взять за основу эту фразу, и отбросив все домыслы, сказать: «Военный - профессия», то можно простыми и конкретными предложениями, используя достижения современной научной мысли, определить направление реформирования военного образования. Для того чтобы реформы военного образования сдвинулись с места нужно, чтобы государство выполнило два условия.

Во - первых государство должно признать профессию защитника Родины социально значимой, для чего ввести стандарт высшего военного образования. Если труд военного так же необходим, как труд врача, учителя и т.д., и если представители гражданских профессий, изучая профессиональные предметы - медицину, педагогику и т.п., получают высшее образование, то и военнослужащий, изучая военно-профессиональные предметы, должен получать высшее образование.

Во - вторых государство должно создать такие социально - правовые и социально - экономиические условия для военнослужащих, что бы профессия военного стала смыслом жизни для молодого человека. Человек, выбравший профессию военного должен рассчитывать на 25 - 30 лет службы и достойную пенсию, а не ждать случая, уйти на «гражданку», при ближайшей благоприятной возможности.

Суть концепции заключается в следующем. В военные училища должны поступать граждане прошедшие профессиональный социологический отбор, считающие профессию защитника Родины смыслом своей жизни. Определенные стандарты Болонского соглашения, такие как образовательный модуль, в котором определяющим станет совокупность образовательных задач, решаемых посредством нескольких видов работ либо смежных предметов и предполагаемое обучение в течении четырех лет должны быть учтены в концепции. Основу подготовки военных специалистов (по аналогии с гражданским образованием - бакалавриат) должны составить, в первую очередь, знания, навыки и умения по узким отраслям военных знаний и во вторую очередь будущий офицер должен иметь определенный объем знаний по естественным и гуманитарным дисциплинам. За время обучения в военном училище курсант способен определиться с направлением своей дальнейшей службы и должен, помимо базовых знаний, выбрать самостоятельно, а училище должно помочь изучить те предметы, которые помогут ему в его профессиональной деятельности, будь то педагогический, командный или инженерный профиль.

При распределении офицеров - выпускников должен учитываться не только профиль их специальности, но и специализации. Выпускники будут иметь возможность не только убыть в войска, но и продолжить обучение. Способные к различным видам научной деятельности выпускники военных училищ, по представлению командования или по личной инициативе, смогут повышать свои знания не только в военных академиях и училищах, но и в профильных гражданских учебных заведениях (по аналогии с гражданским образованием - магистратура).

Социологические исследования автора показывают, что необходимо перевести подготовку офицеров по ряду специальностей (юрист, экономист, строитель и т.д.) на базу гражданских вузов. Это позволит сэкономить до 50% средств, затрачиваемых в настоящее время Минобороны. Эти средства могут быть использованы на совершенствование подготовки по специальностям сугубо военного профиля».

Принцип постоянного повышения своего образовательного уровня должен проходить через весь период службы офицера, по мере его карьерного роста. Получение профильного или не профильного гражданского высшего профессионального образования военнослужащим, должно осуществляться по желанию военнослужащего при полной поддержке государства.

Назревшие потребности общества в качественном изменении системы подготовки специалистов в военной области, не дают право людям, отвечающим за эту реформу, делать все впопыхах, игнорируя необходимость координации позиций социальной социологической теории военного образования с конкретно - социологическими исследованиями подготовки специалистов для армии, без осуществления диалектико - материалистического, структурно - функционального и системно - исторического анализа проблемы. Реформирование военного образования не должно напоминать погоню за уходящим поездом. Требуется переход на более высокий, не, сколько современный, сколько более перспективный уровень военного образования. При этом учебные программы, предметы обучения должны быть жестко, системно увязаны по этапам обучения. В основу должны быть положены простые и понятные всем принципы обучения.

Крайне важно, чтобы с военного училища выпускался офицер-профессионал способный на практике применить свои знания, навыки и умения, по профессии, в деле защиты Родины.

В результате преобразований системы военного образования на базе данной концепции будут созданы организационно-правовые и экономические условия эффективного функционирования системы военного образования в соответствии с потребностями военной организации государства в офицерах; оптимизируется сеть военно-учебных заведений; исчезнет текучесть офицерских кадров.

Система управления военным образованием в Российской Федерации в целом станет эффективнее.

Работа представлена на международную научную конференцию «Проблемы и опыт реализации Болонских соглашений», 4-11 сентября 2007г. Великобритания (Лондон, Оксфорд, Эдинбург). Поступила в редакцию 10.08.2007г.

Библиографическая ссылка

Селуянов А.А. ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ БОЛОНСКИХ СОГЛАШЕНИЙ В РАМКАХ РЕФОРМИРОВАНИЯ ВОЕННОГО ОБРАЗОВАНИЯ // Успехи современного естествознания. – 2007. – № 12-1. – С. 151-153;
URL: http://natural-sciences.ru/ru/article/view?id=11904 (дата обращения: 21.04.2019). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Запуск первого спутника Земли в 1957 году, полёт человека в космос в 1961-м, колоссальный подъём технического развития и великое гуманитарное наследие, оставленное нам Советским Союзом - всё это явилось результатом высокого уровня образования, которым так славился СССР. Но мало кто знает, что все лучшие черты, которым отличалось советское образование, были сформированы именно во время Великой Отечественной войны.

Война разрушила мечты выпускников, большинство из которых вместо продолжения учёбы сразу после выпускного отправились на фронт или на работу в тылу. Но с другой стороны, война послужила толчком для бурного развития советской системы образования. Руководство страны понимало, что нельзя закрывать школы и прекращать обучение. Наоборот, количество школ увеличилось. Педагогика была приспособлена к условиям военного времени.

Школа в военное время

Школьники и педагоги помогали стране как могли - строили оборонительные сооружения, работали в госпиталях и в поле, но сам образовательный процесс не останавливался в это трудное время. Перед школой стояла задача продолжить вовлечение в него всех детей. Там, где школы были разрушены, под них приспосабливали другие здания. Большое значение уделялось воспитанию патриотизма. Преподаванию естественнонаучных дисциплин придавалась практическая направленность. Были созданы учебно-производственные мастерские, чтобы школьники имели возможность практической деятельности. Труд положительно влиял на дисциплину и качество получаемых знаний.

В это время велась и экспериментальная деятельность, направленная на повышение уровня знаний. Но не всё приносило положительные плоды. Например, соревнование в учебной работе и введение раздельного обучения ухудшило результаты учебно-воспитательной работы.

В эти годы были сделаны важные нововведения, некоторыми из них мы пользуемся и сегодня:

• Пятибалльная система оценивания;
• Обяза-тельное семилетнее обучение;
• Всеобщее об-учение детей с семи лет;
• Обязательные выпускные испытания в начальной и 7-летней школе;
• Экзамены на аттестат зрелости в средней 10-летней школе;
• Вручение золотой и серебряной медали отличникам.

Огромное внимание уделялось здоровью детей, их питанию. Дети, оставшиеся без родителей, устраивались в интернаты или принимались в семьи.

Педагогическая наука в ВОВ

В 1943 году была основана Академия педагогических наук РСФСР, возглавляемая академиком В. П. Потёмкиным. В её задачи входило изучение проблем, теоретических вопросов педагогики и повышение качества педагогического образования. Многие учителя ушли на фронт, поэтому остро встал вопрос о новых педагогических кадров. Повышение квалификации учительского состава было необходимым условием образовательного процесса в новых военных условиях. Академия помогала педагогам, сотрудникам педагогических кафедр в вузах в создании учебников и пособий. Большое внимание уделялось изучению опыта лучших учителей и школ страны.

Деятели просвещения ВОВ

Война подарила нам много имён, которые служат примером нашему поколению и поколениям будущим, имён, которые нельзя забывать!

В большинстве своём учёные-педагоги, которые внесли большой вклад в развитие педагогики, входили в состав Академии педагогических наук РСФСР. Они представляли самые важные направления этой науки и принимали непосредственное участие в процессе просвещения в военные годы.

• Владимир Петрович Потёмкин (1878-1946) - президент АПН РСФСР. Этот замечательный лидер-организатор успешно управлял академией. Он считал, что необходимо проводить глубокие теоретические исследования, широко использовать имеющийся опыт и достижения выдающихся педагогов, осуществлять обязательную связь теории с практикой.
• Алексей Николаевич Толстой (1883-1945) - известный советский писатель. Его творческая деятельность и любовь к Родине положительно влияла на молодёжь. Он уделял особое внимание художественному образованию детей. Книги Толстого для детей и подростков очень интересны и актуальны до сих пор, поскольку рассказывают о внутреннем мире ребёнка, особенностях становления характера.
• Николай Михайлович Головин (1889-1954) - заслуженный учитель школы РСФСР. Н. М. Головин был директором школы, преподавателем педучилища. Он занимался вопросами методики преподавания русского языка.
• Анна Михайловна Панкратова (1897-1957) занималась историческим образованием - руководила составлением программ по истории СССР и написанием учебников.
• Вадим Никандрович Верховский (1873-1947) ещё в дореволюционные годы боролся за то, чтобы сделать химию отдельным предметом. Он был составителем первой в СССР программы по этому предмету и автором многократно переиздававшегося учебника.

Суровые условия войны позволили проявиться множеству талантливых педагогов. Учителя трудились в тылу, героически сражались с фашистами и получали заслуженные награды.

И сегодня, в мирное время, современные учителя продолжают трудиться столь же самоотверженно, поэтому у российского образования есть все возможности вновь завоевать позиции лучшего в мире. Стоит помнить, что будущее отечественного образования в руках каждого из нас!

В ходе посещения Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища имени генерала армии В.Ф. Маргелова Владимир Путин провёл совещание по вопросам развития системы военного образования.

В.ПУТИН : Добрый день, уважаемые коллеги.

Сегодня мы поговорим о вопросах развития отечественного высшего военного образования. Речь, прежде всего, о том, как, опираясь на накопленный опыт, традиции армейской высшей школы, обеспечить качественный рост её потенциала.

Система высшего военного образования, напомню, существует в России более трёх веков. Ещё в 1689 году в Москве была открыта Военно-инженерная школа. Но, правда, начало формированию сети высших военных учебных заведений положила Навигацкая школа, созданная Петром I в 1701 году.

Все мы хорошо понимаем, что система высшего военного образования, подготовка офицерских кадров является, безусловно, фундаментом Вооружённых Сил. И он должен быть надёжным, прочным, отвечающим требованиям времени и рассчитанным, что очень важно, на перспективу.

Кстати, по оценкам наших военных экспертов, которые были сделаны сразу после окончания Великой Отечественной войны, причины многих неудач 1941–1942 годов были связаны с проблемами именно военного образования в предвоенные годы.

Многие из вас, наверное, и так это знают, но я вам зачитаю выписку, которая хранится в Центральном архиве Минобороны. Это выписка из доклада Управления вузов. Этот доклад был сделан в 1946 году, то есть сразу после окончания Великой Отечественной войны. Тогда специалисты того времени, сами все, безусловно, участники Великой Отечественной войны, в своём докладе написали: «Организационная чехарда в системе военных училищ к началу войны, отсутствие продуманных перспектив в развитии сети и ёмкости училищ, несостоятельность планов накопления офицерского резерва – всё это создавало целый ряд серьёзных трудностей, особенно в первые годы войны». Мы не должны забывать об этих тяжёлых уроках.

В последнее время мы серьёзно обновили систему высшего военного образования, в том числе организацию и содержание обучения. Теперь они основаны на новых федеральных госстандартах и квалификационных требованиях. Всё это неотъемлемая часть работы по формированию современного облика Вооружённых Сил. И эту важнейшую работу необходимо последовательно продолжать, настраивать военное образование на перспективные задачи военного строительства.

В этой связи обозначу несколько приоритетов.

Первое. Уже в 2014 году надо завершить оптимизацию той самой сети военных вузов, о которой я только что упоминал в процитированной мною справке 1946 года. Необходимо привести эту сеть в соответствие с параметрами кадрового заказа Вооружённых Сил и других силовых структур. Министерством обороны такая сеть утверждена. При этом считаю принципиально важным сохранить ряд военных академий в качестве самостоятельных образовательных учреждений. Вы знаете, о чём идёт речь. Решения, в принципе, уже приняты. Это Михайловская артиллерийская академия, Военная академия войсковой противовоздушной обороны, Академия воздушно-космической обороны, Академия радиационной, химической и биологической защиты.

Что касается подготовки офицеров по новым специальностям, вести её целесообразно на базе уже имеющихся вузов, где есть необходимая база. Создавать для этого дополнительные вузы с чистого листа вряд ли целесообразно, тем более что в военном образовании особенно важна традиция.

И конечно, надо планировать развитие системы высшего военного образования на долгосрочную перспективу. Поэтому прошу Минобороны совместно с заинтересованными ведомствами представить в марте будущего года предложения по дальнейшему совершенствованию системы военного образования на период до 2020 года.

Второе направление – это повышение качества подготовки офицерских кадров. Отмечу, что новый закон «Об образовании» впервые предоставил военным вузам и силовым ведомствам достаточно широкие полномочия в образовательном процессе. Нужно ими умело распорядиться.

Что я имею в виду. Это, например, право устанавливать квалификационные требования к военно-профессиональной и специальной подготовке выпускников, определять перечень информации для размещения в открытых информационно-телекоммуникационных сетях, устанавливать особенности организации и осуществления образовательной, методической и научной деятельности и так далее, и тому подобное.

Выпускники военных вузов должны быть готовы решать самые сложные задачи. А для этого нужно запускать самые эффективные образовательные программы, постоянно анализировать, как выпускники служат в войсках, какие знания и навыки, полученные в училищах и академиях, они применяют, а какие остаются невостребованными. На этой основе нужно оперативно корректировать учебные программы, совершенствовать обучающие технологии, внедрять в учебный процесс всё новое, что есть в нашей стране и за рубежом, учитывать в подготовке кадров вероятные изменения в характере вооружённой борьбы.

Опять вернусь к началу войны, вы это уж точно знаете лучше, чем я. В вузах учили окопной войне. А когда начались эти танковые клинья в начале войны, картина резко поменялась не в нашу пользу, о чём, собственно, и сказано в этой справке 1946 года. А мы, и вы знаете и особенности современного боя, и перспективы развития возможных вариантов ведения вооружённой борьбы на среднесрочную и длительную перспективу. Вам уж точно известно, как ведётся современная вооружённая борьба, какими, самое главное, силами и средствами, а значит, какие методики нужно применять в ходе этой вооружённой борьбы, как нужно готовить людей к ней. Совершенно разные вещи уже даже по сравнению с периодом Великой Отечественной.

Кроме того, такой анализ поможет определить, какие образцы вооружения, военной техники и тренажёров вам необходимы на будущее. Слушатели и курсанты должны осваивать не только сегодняшние вооружение и технику, но и перспективные, которые поступят в войска в ближайшие годы.

Ещё об одном важном моменте. Престиж военного образования и интерес к нему во многом вызваны тем, что оно всегда было фундаментальным, не уступало гражданскому, а по отдельным направлениям даже превосходило его. Может быть, со мной ректор Московского государственного университета поспорит, но традиция была в России именно такой. Надо и дальше поощрять дух состязательности и здоровой конкуренции с гражданскими вузами. В этом году во всеармейских олимпиадах впервые приняли участие студенты ведущих гражданских вузов. Такую практику, безусловно, нужно продолжать.

На 2014 год запланировано проведение олимпиад в международном формате с привлечением специалистов, слушателей, курсантов военных училищ, прежде всего из стран СНГ.

Третье – это развитие научного потенциала военных вузов. Он, безусловно, значителен. Большинство военных теоретиков, исследователей, аналитиков работает именно в военно-учебных заведениях. В вузах функционирует свыше 400 научных школ. Это огромный потенциал. 1 600 докторов и свыше 8 100 кандидатов наук. Это более 70 процентов всего научного потенциала Минобороны. Считаю, что этому вопросу необходимо уделить самое пристальное внимание. Тем более что в следующем году нам нужно будет приступить к формированию системы перспективных военных исследований.

И, наконец, четвёртое – это расширение международного сотрудничества в области подготовки военных кадров. Здесь у нас накоплен богатый опыт. Достаточно сказать, что за прошедшие 70 лет в наших военных вузах было подготовлено более 280 тысяч иностранных военнослужащих из 108 государств.

В своих странах они занимали и занимают высокие посты как в военных ведомствах, так и на гражданской службе, входят в число первых лиц государства. Среди них есть и президенты, и премьеры. И это ещё одно убедительное свидетельство качества нашего высшего военного образования.

Сейчас у нас учится свыше 5500 военнослужащих из 43 государств, прежде всего, конечно, из стран, которые являются нашими стратегическими союзниками по ОДКБ и СНГ, а также из других государств. Нужно искать новые стимулы для привлечения иностранцев в наши военные вузы, предлагать программы повышения квалификации специалистов, а также готовить военно-технический персонал. Всё это важно и с точки зрения развития сотрудничества по линии военно-технического взаимодействия, и для укрепления влияния России в мире.

Давайте поговорим об этом подробнее.

Слово для выступления Министру обороны Российской Федерации Шойгу Сергею Кужугетовичу. Пожалуйста.

С.ШОЙГУ Уважаемые товарищи!

Система военного образования – важнейший инструмент формирования кадрового потенциала Вооружённых Сил. Поэтому её развитие было и остаётся приоритетным в нашей работе. Масштабное переоснащение армии и флота ставит перед системой военного образования задачу подготовки специалистов, способных умело применять новое вооружение и военную технику.

За последнее время в этом направлении удалось сделать немало. Воссоздана система управления военным образованием. Военно-учебные заведения возвращены в подчинение главнокомандующих видами и командующих родами войск, руководителей центральных органов военного управления. Это позволило обеспечить непосредственное участие заказчиков в подготовке офицерских кадров, в решении вопросов, связанных с обучением и воспитанием офицеров, совершенствованием учебно-материальной базы, а также повысить их ответственность за качество подготовки специалистов.

Сеть высших военно-учебных заведений приведена в соответствие с параметрами кадрового заказа. Сохранены Михайловская военно-артиллерийская академия, Военная академия ПВО, Военная академия воздушно-космической обороны, восстановлены как самостоятельные вузы Рязанское высшее воздушно-десантное и Тюменское высшее военно-инженерное и командное училища, воссоздан филиал Военно-воздушной академии – Челябинское высшее военно-авиационное училище штурманов. В настоящее время функционирует 18 вузов и 15 филиалов. Они обеспечивают текущие и перспективные потребности армии и флота в подготовке военных кадров. Возобновлён набор слушателей и курсантов с учётом поставки в войска вооружений и военной техники, а также формирования новых соединений и воинских частей. В интересах Министерства обороны в этом году на первые курсы вузов набрано около 15 тысяч курсантов. Обучение спланировано по всем необходимым военным специальностям. По наукоёмким инженерным специальностям, связанным с эксплуатацией робототехнических комплексов и других высокоинтеллектуальных систем, организована подготовка кадровых офицеров в ведущих гражданских вузах страны. В этом году набрано 2,5 тысячи человек. Приняты меры по повышению уровня подготовки военных кадров, определён главный критерий оценки качества обучения, умения профессионально действовать в реальных условиях боевой обстановки.

В военных академиях и университетах для офицеров вновь введены двухлетние учебные программы. Важно отметить, что они основаны на новых федеральных государственных образовательных стандартах, в разработке которых нам оказало помощь Министерство образования и науки. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить Дмитрия Викторовича Ливанова за совместную конструктивную работу.

Немало сделано для сохранения научного потенциала военно-учебных заведений. Сегодня свыше 66 процентов преподавателей и научных работников военных вузов – это доктора и кандидаты наук. В настоящий момент более 70 процентов учёных Министерства обороны проходят службу и работают в военных учебных заведениях.

Для подготовки научно-педагогических кадров разработано 16 федеральных госстандартов, утверждена перспективная тематика кандидатских и докторских диссертаций. Её основу составляют приоритетные аспекты развития форм и способов вооружённой борьбы, совершенствования вооружений и военной техники, создания и боевого применения робототехнических комплексов и беспилотных аппаратов. В целом можно говорить о том, что сегодняшняя система военного образования обеспечивает потребности армии и флота в военных кадрах. Дальнейшее её развитие будет осуществляться одновременно со строительством и техническим переоснащением Вооружённых Сил. Сегодня Министерством обороны реализуются следующие ключевые направления работы.

Во-первых, мы продолжаем совершенствовать качество подготовки офицеров. Основой для корректировки программ обучения слушателей и курсантов станут результаты слушаний, служебной деятельности выпускников, а также учений и тренировок войск. Значительную часть учебного времени они будут проводить на войсковых стажировках и в полевых выходах, в учебных центрах и на полигонах. Возрастёт доля учебных занятий с использованием компьютерного моделирования. Это позволит формировать у обучающихся устойчивые навыки планирования, организации и ведения боевых действий, а также их всестороннего обеспечения. Существенное влияние на повышение качества подготовки офицеров будет оказывать проведение конкурсов и состязаний по военным специальностям, которые начиная с этого учебного года предусмотрены планами Министерства обороны.

Во-вторых, особое внимание уделяем повышению уровня подготовки преподавательского состава. Уже сегодня военные педагоги в обязательном порядке привлекаются к участию в мероприятиях повседневной и боевой оперативной подготовки. Стажировки в войсках и на предприятиях оборонно-промышленного комплекса стали одним из основных направлений работы по повышению мастерства военных педагогов. Совершенствованию их практических навыков также будет способствовать чередование службы в вузе со службой в органах военного управления, воинских частях и научных организациях.

Кроме того, мы существенно расширяем взаимодействие с ведущими гражданскими вузами. Передовые достижения педагогической науки будут активно внедряться в деятельность высшей военной школы.

В-третьих, мы активно совершенствуем учебно-материальную базу военных учебных заведений. Новые образцы вооружений и военной техники, современное тренажёрное оборудование в первую очередь поставляется в вузы. В настоящее время этот вопрос взят под жёсткий контроль.

Уважаемый Владимир Владимирович, всесторонний анализ системы военного образования показывает, что эффективность можно повысить при выполнении ещё ряда условий. В первую очередь необходимо проработать вопрос возвращения военным учебным заведениям статуса самостоятельных образовательных организаций. Опыт показал, что при филиальной системе снижается оперативность управления, текущие вопросы решаются через головной вуз, который, как правило, находится в тысячах километров. Особенно остро этот вопрос встанет в угрожаемый период, когда каждый филиал должен будет перейти на штат военного времени и развернуть подготовку военнослужащих, в разы превышающую потребности мирного времени. Филиальная система на это не рассчитана.

Предлагается исправить сложившуюся ситуацию. Сегодня для этого есть всё необходимое. Это не потребует ни дополнительной штатной численности, ни дополнительных финансовых средств. В филиалах возросла численность переменного состава, сформированы учебные центры по подготовке младших специалистов, расширяется номенклатура специальностей, организована подготовка военнослужащих по программам среднего профессионального образования. В этой связи считаю целесообразным возвратить филиалам статус самостоятельных образовательных организаций, воссоздать исторически сложившуюся типологию военных вузов, академий, университетов и училищ, а также вернуть им государственные награды и почётные наименования, что, собственно, и было сделано по Вашему решению, в частности, в Рязанском воздушно-десантном училище.

Ещё об одном вопросе, от решения которого напрямую зависит качество подготовки курсантов. Сегодня стали регулярными внезапные проверки войск, войсковые и флотские учения различного масштаба и уровня. Это не только проверка готовности и способности войск к выполнению боевых задач, но и инструмент выработки оптимальных способов ведения боевых действий, эффективного использования вооружения и военной техники, поиска новых управленческих решений. Только так мы сможем подготовить военного специалиста, способного действовать в любых условиях и обстановке.

В то же время рамки федеральных государственных стандартов не позволяют военно-учебным заведениям оперативно внедрять в образовательный процесс перспективные наработки в военном деле, технике и технологиях. Внесение в стандарты необходимых изменений требует времени, с течением которого новые знания теряют свою актуальность. В этой связи предлагается предоставить военным вузам право разрабатывать и утверждать образовательные стандарты самостоятельно. Сегодня такое право есть у Московского и Санкт-Петербургского государственных университетов, а также у вузов, перечень которых утверждается Указом Президента Российской Федерации.

Предоставление аналогичного права ведущим военным вузам расширит их возможности в формировании содержания обучения, позволит обеспечить требуемый уровень профессиональной подготовки офицеров, усилит практическую составляющую образовательного процесса. Одновременно возрастёт и ответственность вузов за качество подготовки специалистов, их способность в кратчайшие сроки приступить к выполнению обязанностей в войсках.

Опыт приёма курсантов в вузы показывает, что дополнительные вступительные испытания позволяют более качественно отбирать кандидатов. Так, для будущих инженеров предлагается ввести экзамен по физике, для специалистов РХБЗ – по химии, для военных медиков – по биологии. Это позволит уже на начальной стадии выявить у абитуриентов не только способности к освоению сложной и дорогостоящей военной техники, но и мотивацию к получению конкретной военной специальности.

Наконец, ещё одно предложение, оно касается развития учебно-материальной базы вузов. В рамках деятельности программы Министерства обороны до 2020 года приняты программы развития вузов. Их реализация позволит привести в порядок инфраструктуру и фонды вузов, целесообразно осуществлять наращивание полевой, полигонной, учебно-лабораторной и тренажёрной базы военно-учебных заведений.

Товарищ Верховный Главнокомандующий! Система военного образования находится в едином образовательном поле нашего государства. Она имеет богатую, более чем трёхвековую . Многое за это время изменилось, но осталась неизменной главная задача – подготовка военных профессионалов, готовность защищать Родину и свой народ. В целях дальнейшего развития системы военного образования и наращивания потенциала прошу поддержать наши предложения и инициативы.

Спасибо за внимание.

В.ПУТИН : Имеется в виду разработка стандартов для ведущих вузов и введение для них дополнительных вступительных экзаменов? И что это не будет подрывать общие основы, а, наоборот, даст возможность выбирать именно для военных вузов те кадры, которые нужны именно для этой службы, для военной?

С.ШОЙГУ : Да. И здесь, Владимир Владимирович, я хотел бы пояснить. Для нас слишком дороги – для государства и для Министерства обороны – последствия такого массового приёма по результатам ЕГЭ. Мы же их допринимаем. Они у нас проходят полевые сборы. Дальше мы их одеваем, обуваем, ставим на довольствие. И они у нас стоят на таковом – когда-то полгода, а когда-то и год. И только когда мы выясняем, что они действительно могут служить, таких большинство действительно, тогда мы, конечно, имеем все возможности продолжать с ними работать. А до этого мы несём вот такие затраты.

В.ПУТИН : Спасибо.

Анатолий Георгиевич, Рязанское высшее воздушно-десантное училище. Пожалуйста.

А.КОНЦЕВОЙ : Товарищ Верховный Главнокомандующий!

На протяжении практически всей истории военного образования на военные академии и военные училища возлагалась вся полнота ответственности за качество подготовки военных кадров. Для решения этих задач имелись все необходимые возможности и полномочия. В настоящее время это сохранилось только за самостоятельными военно-учебными заведениями.

К сожалению, в рамках оптимизации ряд вузов был сокращён, ряд преобразован в филиалы. При этом фактически не изменились расходы на их содержание. Организационная структура осталась идентичной военным училищам. Кроме того, присоединение военных училищ к головным вузам произошло на основе территориальной близости и смежности реализуемых образовательных программ. В то же время филиалы лишились самостоятельности в решении вопросов повседневной деятельности и оперативности решения текущих задач.

Так получилось и с Рязанским воздушно-десантным училищем, которое вошло в состав Общевойсковой академии Вооружённых Сил Российской Федерации. Заказчик подготовки военных кадров – командование Воздушно-десантных войск – не имел непосредственного влияния на содержание обучения, комплектование преподавательским составом, появились трудности в материально-техническом обеспечении, обеспечении образовательного процесса, организации практического обучения курсантов. Все вопросы необходимо было решать через главкомат Сухопутных войск, которому подчинена академия, а это время: соответственно, оперативность решения задач снижалась.

Ещё один немаловажный момент. Несмотря на то что мы были филиалом, нас все по-прежнему называли Рязанским училищем ВДВ. Кстати, по-прежнему училищами называются филиалы и других вузов. Сегодня историческое наименование – Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище имени генерала армии В.Ф. Маргелова – вновь стало официальным названием училища. По представлению Министра обороны в июне этого года Правительство Российской Федерации вернуло училищу статус самостоятельной образовательной организации. Плюсы самостоятельности очевидны. Прежде всего это сохранение традиций, которые для нас очень значимы. Решение о возвращении исторического и узнаваемого наименования вуза положило широкий положительный резонанс среди десантников в ветеранской среде, среди молодёжи – наших будущих, потенциальных кандидатов. Поверьте, что слова «филиал» и «институт» для военного вуза звучат отпугивающе.

Сегодня вуз возвращается к традиционной схеме управления и структуре военного училища, происходит наращивание педагогического состава, в первую очередь за счёт военнослужащих, имеющих богатый боевой опыт. Кроме того, значительно повысилась моя личная ответственность как начальника училища за решение всего комплекса вопросов, связанных с подготовкой профессиональных военных кадров, воспитанием у курсантов именно десантного духа и традиций. Непосредственное подчинение училища командующему Воздушно-десантных войск позволило оперативно решать вопросы о направлении курсантов и преподавателей в войска для участия в мероприятиях боевой и оперативной подготовки. Полагаю, что и для остальных филиалов этот вопрос также является сегодня актуальным.

В.ПУТИН : Спасибо большое.

Военно-дипломатическая академия. Владимир Дмитриевич, пожалуйста.

В.КУЗЬМИЧЕВ : Товарищ Верховный Главнокомандующий!

Новый федеральный закон об образовании в Российской Федерации предоставил право ведущим вузам страны – Московский, Ленинградский университеты, имени Баумана и другие – самостоятельно разрабатывать и утверждать образовательные стандарты. Такую практику представляется целесообразным распространить и на ведущие военные вузы. Это окажет положительное влияние на качество подготовки военных специалистов, так как позволит оперативно вносить изменения в содержание обучения с учётом изменения или появления новой формы и способов вооружённой борьбы, внедрения передовых технологий в систему управления войсками и , а также учесть особенности подготовки военных кадров.

Более того, данное полномочие предоставляет возможность своевременно корректировать вопросы обучения с учётом возникновения новых угроз национальной безопасности Российской Федерации, изменений в развитии вооружённых сил иностранных государств, принятия новых образцов вооружений и военной техники, а также опыта учений, манёвров, внезапных проверок войск различного масштаба.

Поэтому важно, чтобы совместно с заказчиками подготовки кадров – это главнокомандующие видами, командующие родами войск, начальники главных управлений – определить, чему необходимо учить слушателей и курсантов для реальных потребностей войск. Понимаем, что при данном подходе на нас ляжет дополнительная ответственность за самостоятельную разработку стандартов и подготовку офицеров. Мы к этому готовы. Как и прежде, готовы к всестороннему контролю за деятельностью вузов со стороны Рособрнадзора и в ходе лицензирования образовательной деятельности, и при проверке уровня подготовки слушателей и курсантов на различных этапах обучения. В конечном итоге обучение по разработанным в вузах и утверждённым Минобороны стандартам будет способствовать повышению доверия к вузам, обеспечит подготовку квалифицированных специалистов, способных к реализации сформированных во время обучения компетенций в современных условиях и обстановке.

Несколько слов о проведении дополнительных вступительных испытаний. Да, сегодня при поступлении в наши вузы мы проверяем физическую подготовку, состояние здоровья, проводим профессиональный психологический отбор по определению мотивации на военную службу, а также осуществляем проверку для допуска к работе с секретными документами. Но этого, полагаем, недостаточно. Имеющиеся наработки показывают, что подходы к определению дополнительных испытаний должны носить дифференцированный характер и зависеть от избранной профессии и специализации офицера. Для командных вузов это может быть обществоведение, математика, информатика; для технических – физика; для специалистов по эксплуатации космических средств – физика или астрономия. Имеется также опыт обязательного тестирования абитуриентов по учебным предметам.

Товарищ Верховный Главнокомандующий! Предоставление возможности ведущим военным вузам самостоятельно разрабатывать и утверждать образовательные стандарты, проводить дополнительные вступительные испытания позволит готовить офицеров, способных противостоять современным вызовам и угрозам национальной безопасности государства на самом высоком уровне.

Доклад закончен.

В.ПУТИН : Спасибо большое.

Военно-воздушная академия. Геннадий Васильевич, пожалуйста.

Г.ЗИБРОВ : Товарищ Верховный Главнокомандующий!

Основной и главной задачей военных вузов является подготовка высококвалифицированных офицерских кадров. Качество их подготовки зависит от многих факторов, которые в совокупности влияют на формирование личности офицера и, безусловно, на его профессиональные навыки. Конечно, результат нашей работы зависит в первую очередь от уровня квалификации преподавательского состава и состояния учебно-материальной базы.

Разрешите мне на примере Военно-воздушной академии доложить некоторые аспекты опыта нашей работы.

Профессорско-преподавательский состав академии на сегодняшний день имеет высокий уровень как военной подготовки, так и научной квалификации, 74 процента являются докторами и кандидатами наук. Аналогичная ситуация и в большинстве других вузов Министерства обороны. Наши педагоги имеют богатый боевой опыт, опыт командно-штабной и воспитательной работы, и с теми задачами, которые на них возложены, справляются, и справятся в дальнейшем успешно.

Товарищ Верховный Главнокомандующий! Наиболее приоритетным для нас сегодня является вопрос соответствия учебно-материальной базы требованиям сегодняшнего дня. Актуальность этого вопроса в настоящее время существенно возросла в связи с тем, что в войска стали очень интенсивно поступать новейшая современная военная техника и вооружение. Мы понимаем, ещё более сложные в эксплуатации и применении боевые комплексы, системы будут поступать в войска до 2020 года и на перспективу 2030–2050 годов. В этих условиях в основе деятельности вузов основополагающим должен быть принцип опережающего развития учебно-материальной базы. От этого напрямую зависят знания и практические навыки выпускников.

Сегодня, по сути, на этом этапе так и происходит. В Военно-воздушную академию для изучения поступили новые самолёты Су‑34, Як‑130, вертолёты Ми‑28, Ка‑52. Хочется отметить ещё, что параллельно с поставкой новой техники поступают и тренажёры для обучения как лётного, так и инженерно-технического состава. И в комплексе поступают компьютерные классы, которые позволяют нам обеспечить обучаемых соответствующим программным продуктом по данным типам летательных аппаратов. Также поступает техника и для обучения по другим специальностям подготовки, в частности радиоэлектронной борьбе. Подготовка специалистов ведётся также в академии.

Очень интересный проект, который вызывает сегодня одобрение у научно-педагогического состава вузов, – это то, что передаются единичные опытные образцы техники, которые успешно прошли государственные испытания, войсковые испытания. И это позволяет нам сегодня вести подготовку офицеров, заглядывая на несколько лет вперёд.

При реализации образовательных программ мы делаем акцент на тренажёрную и практическую подготовку конкретно на вооружении и военной технике, что в существенной степени способствует повышению эффективности как лётной практики, так и в целом улучшению качества профессиональной подготовки по всем специальностям. В этом вопросе мы работаем в тесной взаимосвязи с предприятиями оборонно-промышленного комплекса. Учёные академии участвуют в разработках новых тренажёрных систем и комплексов, в проведении опытно-конструкторских и научно-исследовательских работ, а также в испытаниях новых образцов вооружений и военной техники непосредственно на полигонной базе. Кстати, в эту работу в значительной степени вовлечён личный состав научной роты, которая буквально несколько месяцев назад сформирована в академии и даёт уже очень хорошие результаты в своей деятельности.

Приоритетом в развитии учебно-материальной базы в ближайшее время будет создание научно-экспериментальных лабораторных и производственных комплексов в военных вузах. Такие задачи Министром обороны перед нами поставлены, и мы приступили к их реализации.

Товарищ Верховный Главнокомандующий, в ходе реализации федеральной целевой программы «Реформирование системы военного образования в Российской Федерации на период до 2010 года» подобные проблемы, стоящие перед нами на тот момент, были решены, и решены достаточно успешно. Это позволило вывести на качественно новый уровень развития учебно-материальную базу вузов, создать современные жилищно-бытовые условия для слушателей и курсантов, спортивную базу, и многие другие вопросы были также решены.

Однако жизнь не стоит на месте, и в настоящее время объективно необходима реализация новой программы развития каждого военно-учебного заведения в целом, дальнейшее совершенствование учебно-материальной базы всей системы военного образования. Мы готовы к выполнению новых задач. Я это говорю от имени всех начальников вузов, которые здесь присутствуют.

Доклад закончил.

В.ПУТИН : Спасибо.

Пожалуйста, коллеги, кто хотел бы что-то добавить? Виктор Антонович, пожалуйста.

В.САДОВНИЧИЙ : Спасибо, Владимир Владимирович.

Владимир Владимирович, я как раз хотел согласиться с Вами: Вы сказали, что в лучшие годы фундаментальное образование и наука даже в классических университетах поддерживались специалистами, работающими в военных училищах или академиях. В 60–70-е годы, когда мехмат МГУ был математическим центром номер один в мире – это было признано, я учился, заканчивал, – лекции читали основные профессора из Академии имени Жуковского и других. То есть они были профессионально подготовлены там.

Я в связи с этим сделаю чуть ниже предложение, а сейчас хотел по опыту о двух тезисах сказать.

Насчёт дополнительного испытания. Мы единственный вуз в России, университет, который пользуется правом дополнительного испытания, согласно закону, поддержанному Вами, Владимир Владимирович. Два вуза имеют право, но пользуется пока один – Московский университет. Что это такое? Конечно, это испытание по профильному направлению: куда человек собрался идти – или математика, или физика, или гуманитарные какие-то науки. Оно обязательно должно быть абсолютно объективным, в письменной форме, а задания составляет лучшая профессура нашего университета, потому что надо проверить человека на способность дальше работать.

Опыт показал, что дополнительные испытания объективно перекрывают все другие показатели по учёбе дальше, и я горячий сторонник того, чтобы дополнительное испытание было. Но оно должно быть только в ведущих вузах. И всё-таки всякая сложная система не управляется одним параметром. Я бы наряду с дополнительным испытанием учитывал другие результаты – то, что делаем мы: это победа в олимпиадах, творчество и, наверное, элементы тестирования. Нельзя бросать школу: надо учитывать, что было в школе. Возможно, что мы со временем дополним ЕГЭ другими показателями, например, средним баллом за всё время обучения в школе. Это тоже есть объективный показатель школьника.

Таким образом, я думаю, что для ведущих военных университетов и академий это очень положительное предложение Сергея Кужугетовича, и я бы его поддержал, исходя из собственного опыта.

Второе – собственные программы. Здесь надо быть аккуратнее, собственные программы не должны быть оторваны от общего базового образования. И поэтому у нас собственные стандарты и программы, но они обязательно выше, чем «средние по больнице». То есть мы обязательно их поглощаем: всё, что среднее есть, мы должны дать, а уже над этим делать надстройку. Причём опасность ещё в следующем: иногда собственный стандарт понимают как добавление чего-то такого мелкого, узкого, загрузив до предела. А я думаю, собственный стандарт – это как раз возможность междисциплинарных обучений, чтобы специалист более широко смотрел на мир, на технику, на общество. В этом и есть главная задача собственного стандарта: не углубиться в такую специализацию, где можно потонуть, а именно междисциплинарный аспект. И в этом смысле это аккуратный вопрос, им можно пользоваться, но для ведущих вузов, я здесь согласен.

И у меня смелое предложение – то, с чего я начал. Владимир Владимирович, а что, если попробовать на этом этапе выдачу двойных дипломов? Что я имею в виду? Есть специальности, которые можно освоить только совместно: например, информационная безопасность. Ясно, что такая подготовка должна базироваться на очень современных научных и учебных центрах. Например, робототехника, в том числе медицинская робототехника, очень важна в военных условиях, когда робот заменяет медсестру, и так далее. Например, редкие языки: арабские, восточные. Можно продолжить этот перечень.

Не так много центров, способных готовить по этим направлениям. А может быть, по поручению, мы бы продумали, как аккуратно организовать обучение специально выделенных групп, военных академий, совместное обучение с несколькими ведущими университетами: Бауманка, МГУ… И мы бы могли строить так обучение, чтобы это не вредило основному образовательному процессу ни училищ, ни у нас, а дипломов бы выпускник получал два: и училища или академии, и гражданского университета. Я уже не говорю о той пользе, которую этот диплом принесёт на «гражданке», когда офицер закончит службу по тем или иным причинам, и у него будет гражданский диплом ведущего университета России по какому-то перспективному направлению.

Сегодня показан был класс управления боем. Ведь там, кроме математики, информатики, программирования, есть элементы серьёзного управления, то есть это наука. Это тоже наша совместная тема.

Поэтому, если бы Вы поручили, мы могли бы продумать вот эту идею двойных дипломов гражданских и военных вузов.

В.ПУТИН : Виктор Антонович, даже не знаю, рассердиться на Вас или поблагодарить, потому что я как раз хотел об этом говорить сейчас, а Вы всё за меня сказали. Правда, я, буду честен, не додумался до двойных дипломов.

Но что я хотел сказать: все мы хорошо знаем – и я говорил, и Министр говорил сегодня, коллеги, когда выступали, – современные и перспективные способы ведения вооружённой борьбы усложняются. Это прежде всего связано с использованием современных информационных систем, космических систем, связано с разведкой, а это тоже с информатикой связано напрямую, со сложнейшей техникой и её обслуживанием. В общем, уже сегодня, а в будущем точно, вооружённая борьба всё больше и больше будет принимать интеллектуальный характер, и в конечном итоге это может превратиться вообще не в столкновение между людьми на поле боя, а будет очень похоже на компьютерные игры с минимальными человеческими потерями, это будет война техники. Если будет. Хотелось бы, чтобы вообще не было никакой вооружённой борьбы, но в принципе идёт именно к таким системам.

Поэтому нам, во-первых, нужно привлекать на службу в Вооружённые Силы выпускников гражданских вузов соответствующих специальностей. И уж если это возможно, если ректор Московского госуниверситета считает возможным так построить работу и довести дело до выдачи двойных дипломов, – это в высшей степени интересно, перспективно и, мне кажется, это нужно реализовать. Во всяком случае, это нужно попробовать сделать

И, наконец, вторая часть, о которой я хотел сказать, касается будущего трудоустройства офицеров, которые заканчивают военную службу. Если у них будут навыки и знания, которые они могут применить на «гражданке», – это очень существенная, очень важная часть образования, когда человек будет чувствовать себя уверенно и на военной службе, и в гражданской деятельности. Ну и самое главное, что это будет повышать качество подготовки.

Надеюсь, что это будет отвечать сегодняшним и завтрашним требованиям. Так что спасибо Вам за эти предложения.

Пожалуйста, Дмитрий Викторович.

Д.ЛИВАНОВ : Я бы хотел сделать несколько замечаний и комментариев.

Мы рассматриваем военное образование как неотъемлемую составную часть российской системы образования, очень важную часть. И важно, чтобы система военных вузов тесно взаимодействовала с системой гражданских вузов, чтобы было взаимообогащение, был обмен опытом, лучшими педагогическими практиками, потому что именно это как раз и обеспечит фундаментальность и высокий уровень военного образования, который был всегда для него характерен.

Поэтому мы вместе с коллегами из Минобороны готовы содействовать созданию таких образовательных консорциумов, которые реализовали бы такие сетевые образовательные программы. Это именно то, о чём Вы говорили, когда программа формируется из модулей, и университеты отвечают каждый за тот модуль, в котором он наиболее силён. МГУ может отвечать за подготовку в области информатики, математики, физики и так далее. Естественно, военные вузы будут отвечать за свои профильные блоки в этой программе. Наше современное законодательство об образовании как раз даёт такие возможности.

Следующее, что я бы хотел сказать: сегодня действительно впервые в нашей законодательной практике система военного образования получила очень широкие возможности. Особенности реализации образовательных программ и деятельности образовательных организаций, которые готовят кадры в интересах обороны и безопасности государства, установлены законодательно. Мы при разработке подзаконной базы очень тесно с коллегами из Минобороны сотрудничаем, для того чтобы наиболее полным образом эти возможности реализовать на практике. Здесь мы поддерживаем предоставление ведущим образовательным организациям Министерства обороны права утверждения и реализации самостоятельно устанавливаемых образовательных стандартов – я подчёркиваю слово «ведущим», – имея также в виду, что вузы Минобороны реализуют и уникальные образовательные программы по так называемым закрытым аналогам открытых специальностей, когда есть открытый образовательный стандарт, но фактически реализуется уникальная образовательная программа, которая не полностью ему соответствует, а содержит закрытую часть.

Здесь очень важно, чтобы вузы Министерства обороны имели возможность реализации таких программ, чтобы они имели возможность экспериментировать, искать какие-то новые пути осуществления подготовки офицеров. В этом мы, безусловно, своих коллег поддерживаем.

Я прошу дать нам возможность дополнительно проработать вопрос по дополнительным испытаниям при приёме на военные специальности и направления. Естественно, мы понимаем, если речь идёт об испытаниях физической, психологической готовности, мотивации абитуриентов, – это есть и сегодня. Что касается дополнительных испытаний по общеобразовательным предметам: математике, физике, информатике, обществознанию и так далее – мы бы просили дополнительного времени на проработку целесообразности этого вопроса.

Если всё-таки мы считаем, что наша система единого экзамена адекватно оценивает учебные достижения школьников, то нам нужно, конечно, использовать эти результаты, тем более что мы планируем очень серьёзные изменения единого экзамена содержательно и технологически, для того чтобы он стал более честным, прозрачным и адекватным.

Здесь нам требуется, Владимир Владимирович, время на подготовку и проработку.

В.ПУТИН : Хорошо.

Уважаемые друзья, коллеги, товарищи офицеры.

Что хотел бы сказать в завершении нашей встречи: перед нами огромные задачи по модернизации армии и флота, это одна из стратегических задач на ближайшие десятилетия. Думаю, что вам, людям военным, не нужно объяснять, что без современной армии государство не может развиваться эффективно и чувствовать себя независимым, самостоятельным и суверенным.

Я уже говорил, и вы это тоже знаете прекрасно, об усложнении форм и методов ведения вооружённой борьбы. Связано это с современными технологиями и современной техникой. Но без людей, которые готовы работать на этой технике, готовы воевать, использовать её, – всё это просто железо. Поэтому перед вами стоит огромная задача, связанная с модернизацией Вооружённых Сил.

Хочу закончить нашу встречу теми словами, с которых начал: подготовка кадров – это фундамент развития Вооружённых Сил Российской Федерации.

Я на вас очень рассчитываю, на вашу преданность своему делу, на ваш талант, на творчество, на вашу энергию и на ваш опыт. От вас, повторяю ещё раз, очень многое зависит. Будем вместе работать, будем совершенствовать всё, что было достигнуто до сих пор, будем идти вперёд.

Разумеется, те предложения, которые сейчас прозвучали, будут учтены при подготовке документа по итогам нашей сегодняшней встречи.

К написанию этой статьи нас подвигли следующие обстоятельства. Из уст российских руководителей звучат положительные оценки хода и результатов реформирования наших Вооруженных Сил. Но вместе с тем по-прежнему не уменьшается и количество критических высказываний по тому же самому поводу офицеров и генералов запаса и в отставке, экспертов. Почему это происходит?

Если действительно все так хорошо, отчего люди, отдавшие десятки лет ратной службе или уделяющие пристальное внимание проблемам армии и флота, столь негативно воспринимают происходящие там перемены? Но мы решили посвятить наш материал не рассмотрению реформы ВС РФ в целом, а вопросам военного образования.

С одной стороны , игнорируются опыт и знания своей страны и в то же время слепо копируется чужой опыт, явно нацеленный на развал военной науки и военного образования, понижение их значения для обороноспособности России.

С другой стороны, уже принято решение, проведены сокращения, слияния и поглощения, отменен набор курсантов, сотнями исчисляется цифра увольнений в профессорско-преподавательском составе, передислоцированы столпы военного образования из столиц на окраины.

Что сейчас можно изменить? Только одно – остановить реформу образования и дать профессионалам с учетом всех высказанных экспертами замечаний попробовать восстановить утраченные позиции. Потому что продолжение реформы не позволит России ни воспитать плеяду великих военных полководцев, ни вырастить великих ученых, ни защитить страну в предстоящих сражениях .

Не всё так гладко

Проблемы военной науки и военного образования уже неоднократно рассматривались: сначала на «круглом столе» в Государственной думе под председательством депутата Госдумы, члена Комитета по обороне Вячеслава Тетекина, затем на слушаниях в Общественной палате РФ. В дальнейшем эти вопросы поднимались на заседании Клуба военачальников России и в завершение проанализированы на заседании Комитета по обороне Государственной думы РФ.

Такая интенсивность рассмотрения вопросов реформы военной науки и военного образования только подчеркивает как значение этого процесса, так и то, что не все так гладко с проводимой реформой. Не могут столько профессионалов своего дела, военных экспертов так сильно расходиться в оценках.

В ходе этих обсуждений явно очерчены три очень важных положения, декларируемых руководителями Департамента образования МО, от которых они и отталкиваются в своей работе.

Первое – за основу взято гражданское образование, а руководители Министерства обороны и Департамента образования вовсе не понимают разницу между образованием военным и гражданским, приняв за основу Болонскую декларацию стран ЕС, призванную способствовать сближению и гармонизации систем гражданского высшего образования стран Европы.

Второе – в очередной раз руководство Департамента образования признало, что единого документа с анализом всех процессов реформы, выводами военных и гражданских ученых, начальника Генерального штаба как руководителя комиссии по реформе военной науки и военного образования и утвержденного президентом РФ плана реформы в природе не существует.

Третье – утверждение руководства Департамента образования: «Зачем обучать офицеров одному и тому же высшему образованию три раза, это огромные затраты для государства ».

С точки зрения современной теории познания «основное назначение специализированного знания – адекватно отражать свой объект, выявлять его существенные элементы, структурные связи, закономерности, накапливать и углублять знания, служить источником достоверной информации».

Неужели начальник Генерального штаба как руководитель, отвечающий за военную науку и военное образование, не знает, что стратегия, оперативное искусство и тактика, входящие в теорию военного искусства как одну из составных частей современной военной науки, по своей сути являются самостоятельными, незаменяемыми и необъединяемыми по определению фундаментальными воинскими специальностями. Даже ВУС для этих специальностей были всегда разными. И по каждой из этих специальностей должно быть фундаментальное, отдельное, всеохватывающее военное образование.

А получение в течение пяти лет курсантом «фундаментального высшего профессионального образования и полной военной специальной подготовки» является блефом . Высшее военное образование не может быть «военной подготовкой», даже «специальной», а тем более получаемой в ходе трех- и десятимесячных курсов.

Что имеем, не храним

До нынешней военной реформы Вооруженные Силы Российской Федерации имели унаследованную от ВС СССР трёхуровневую систему военного образования, признанную лучшей в мире.

На первом уровне находилось военное училище , по гражданской классификации вуз – образовательное учреждение высшего профессионального образования. Оно давало фундаментальные знания посредством факультетов и кафедр по одной основной специальности (командная – тактическая) и одной профильной (в отличие от института) гражданской специальности (инженер по эксплуатации, или переводчик, или юрист).

Такое образование позволяло без дополнительных затрат средств и времени офицеру в любых условиях обстановки исполнять обязанности на три-пять должностей выше занимаемой штатной должности, перемещаясь как по горизонтали, так и по вертикали. Однако еще между первым и вторым уровнем существовали и промежуточные в виде дополнительных курсов повышения квалификации, например курсы «Выстрел».

Давайте коротко рассмотрим, как со временем рос профессионализм офицера в армии. Все шло от простого к сложному, от организации занятий со взводом, ротой, батальоном по всем предметам обучения до получения и усвоения знаний и навыков, приобретенных в ходе ротных, батальонных, полковых, дивизионных, армейских, групп войск (окружных, фронтовых) тактических, оперативных и стратегических учений и тренировок различного профиля. И это на первом уровне образования.

Второй уровень – это военная академия , по гражданской классификации – университет, высшее учебное заведение, которое реализует образовательные программы высшего и послевузовского профессионального образования по широкому кругу специальностей (не менее семи направлений). Военная академия давала фундаментальные высшие военные знания в течение трех лет по нескольким специальностям (командная – оперативно-штабная), готовя специалистов командного и штабного профиля.

Полученные в военной академии знания позволяли успешно освоить тактический уровень (полк), оперативно-тактический уровень (дивизия) и плодотворно работать на оперативном уровне (армия), а в случае необходимости успешно выполнять должностные обязанности на три-пять должностей выше.

Существовали в военных академиях и заочные факультеты, на которых офицеры обучались самостоятельно без отрыва от службы на длительное время.

Третий уровень – Военная академия Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации . По гражданской квалификации – академия, специализирующаяся на подготовке кадров в рамках одного направления. И в советское, и в постсоветское время ВАГШ в течение двух лет готовила элиту для армии и флота, а также государственных структур. В эту категорию входили генералы от всех силовых структур, старшие офицеры Генштаба, военные дипломаты и гражданские руководители регионов, министерств и ведомств.

Контингент обучаемых, направленность подготовки, наполняемость учебных групп позволяли выпускать из стен академии высококвалифицированных специалистов в сферах государственного и военного управления, знающих, как надо укреплять обороноспособность страны. Сколько сейчас обучается в академии государственных служащих, сколько отучилось депутатов обеих палат Федерального собрания и сколько планируется принять? Ответов на эти вопросы нет.

Особняком стояли иностранные военнослужащие, которые в полном объеме проходили обучение на всех трех уровнях , а среди них достаточно много было представителей развитых стран, а не только государств третьего мира. Сколько таких курсантов и слушателей сейчас?

Фундаментальные знания, полученные военными руководителями в системе советской и российской военной школы, позволяли им успешно решать любые боевые задачи в любых условиях обстановки и успешно расти по служебной лестнице, вдобавок страна получала гражданских специалистов, сведущих в вопросах обороноспособности государства.

Таким образом, выстроенные десятилетиями и проверенные в боях и сражениях от Гражданской войны до операции по принуждению Грузии к миру военная наука и военное образование доказали свои преимущества, свою индивидуальность, свой национальный характер – характер Победителя.

Напрасно берём пример с Америки

Для сравнения и очень коротко: с какой такой суперсистемы полностью скопировано военное образование России? Да с системы подготовки армии США. Объективности ради необходимо отметить, что много положительного можно и должно перенимать, особенно в связи с современной автоматизацией учебного процесса. Но надо брать только то, что нужно, а не тупо копировать. Копирование – это всегда нежизнеспособно, мертво.

Нет в этой американской системе военного образования примеров побед над превосходящим или равным по силе противником, а это накладывает свои отпечатки.

Первое – замена офицеров на сержантов, как в армии США. Но 100 или 200 сержантов с обучением в течение почти трех лет не наполнят армию достаточным числом специалистов в том объеме, который необходим, да и не заменят офицеров в Российской армии, не изменят менталитет россиян. Это было известно с самого начала эксперимента, но только сейчас, спустя три года, снова возвращаемся к старому, переводим сержантские должности в офицерские. Возникает вопрос: а кто просчитал, какой урон нанесен этим необдуманным решением, начиная от престижа младших офицеров и заканчивая престижем армии и государства? У нас что, каждое решение так будет легко приниматься и меняться?

Второе – в военно-учебные заведения будущие офицеры ВС США поступали после получения образования в гражданских вузах. Военную подготовку проходили за два с небольшим года. Дальнейшее обучение офицеров проходило на обыкновенных курсах со сроком обучения до 12 месяцев. Правда, все это называлось у них академии, а у нас курсы.

Третье – в США действительно существуют три военные академии видов ВС, являющиеся главными учебными заведениями Пентагона: Военная академия в Вест-Пойнте, Военно-морская академия в Аннаполисе, Академия ВВС в Колорадо-Спрингс.

Обучение в этих академиях длится четыре года и по уровню подготовки курсантов с натяжкой соответствует критериям военных училищ РФ. Однако в соответствии с установленной практикой выпускники военных академий получают более привилегированное положение по отношению к другим офицерам и быстрее продвигаются по службе. Все остальное – это военные кафедры университетов, различные по уровню и предназначению курсы, школы, колледжи. Мы же свои военные кафедры практически разогнали.

Четвертое – в систему американского военного образования входит Университет национальной обороны (УНО), работу которого курирует Объединенный комитет начальников штабов ВС США. Это аналог нашей Академии Генерального штаба, превращенной в ПТУ по количеству кафедр, сроку обучения, числу слушателей.

Просим обратить внимание, что создан УНО только в 1976 году, более чем на 140 лет позже российской ВАГШ, для «достижения успехов в профессиональном военном обучении и подготовке военных и гражданских специалистов для высших политических, командных и штабных должностей».

В составе университета – четыре колледжа и один НИИ. Обучение осуществляется в течение одного года, принимаются офицеры в звании не ниже подполковника. В УНО также обучаются представители Государственного департамента, Министерства финансов, ЦРУ, Агентства национальной безопасности и других ведомств, а также сотрудники частных компаний, выполняющих работы по контрактам с МО.

Вместо наших 10–15 слушателей академии Генерального штаба ВС РФ в Национальном военном колледже, организационно входящем в УНО, ежегодно обучаются до 200 человек. Это кадры для высшего руководящего состава вооруженных сил США и правительственных органов.

Всего в стенах УНО ежегодно осуществляется подготовка около 1000 военнослужащих и государственных служащих. У нас же офицеров с образованием Академии ГШ во всем Генеральном штабе ВС РФ наберется не более 10% !

И завершает данный список теоретическая составляющая УНО – Институт национальных стратегических исследований, занимающийся научными разработками в области международных отношений, военной политики и стратегии.

Таким образом, можно сделать краткий вывод: главные преимущества российской военной школы по неизвестным причинам в ходе реформы убраны, а сомнительные успехи первичного звена американской военной школы внедрены в полном объёме.

Результатов этой реформы военного образования осталось ждать совсем недолго.

Лишние люди?

Попробуем высказать свое видение проблем, возникших, по нашей оценке, в ходе реформы военного образования, и спрогнозировать будущее Вооруженных Сил РФ, а вернее, будущее России, потому что полуграмотные офицеры-руководители не смогут выполнить поставленные боевые задачи по защите Родины . А других эта система, к сожалению, будет не в состоянии подготовить.

Начнем с главной проблемы , заключающейся в управлении системой военного образования. До ее реформы за всю военную науку и военное образование отвечал лично начальник Генерального штаба через Центр военно-стратегических исследований и Военно-научный комитет ГШ. Это были надвидовые научные органы, осуществлявшие общее руководство организацией военно-научной работы и межвидовыми и межведомственными исследованиями.

В видах ВС РФ были свои военно-научные комитеты и ЦНИИ, занимавшиеся развитием вооружения, развитием теории и практики, тактики и оперативного искусства соответствующего вида Вооруженных Сил.

Сейчас проведена децентрализация руководства военной наукой и военным образованием . Нет главного – централизованной системы военной науки, а значит, и единого руководства. Военно-научный комплекс раздробили на несколько частей. Одни НИИ подчинили Военно-научному комитету Министерства обороны, другие – заместителю министра обороны.

Оставшиеся организации, в том числе Центр военно-стратегических исследований, Институт военной истории и ряд других, ввели в состав ВАГШ, подчинив Департаменту образования. Но как может он исполнять прямые обязанности начальника Генерального штаба ВС РФ?

При отсутствии координирующей роли Генштаба сегодня каждое ведомство развивает свой научный комплекс самостоятельно, без учета интересов и передового опыта других министерств, отсутствуют совместные межведомственные исследования. Это особенно опасно в условиях нарастания широкого спектра не только внешних угроз, но и изменения направленности, увеличения объема угроз внутренних, когда для их отражения требуются нетрадиционные методы и приемы.

Второй проблемой дальнейшего развития военной науки и военного образования является вопрос выработки для этого новых стандартов и подходов. И здесь полностью забыт отечественный трехсотлетний опыт, копившийся со времен Петра Великого. Ведь так сложилось исторически, что военное образование России всегда отличалось не только от общегражданской системы, но и от военного образования других, в том числе ведущих стран мира.

И его передовой характер, значимость, целесообразность не раз доказывались на полях сражений, начиная с битвы под Полтавой. Не случайно слушатели и курсанты со всего мира (а после распада СССР и из стран НАТО) стремились обучаться у нас, отмечая преимущества нашей военной школы.

Сейчас упор в стандартах военного образования сделан на якобы передовой опыт США и отечественную гражданскую науку . Как утверждают чиновники МО РФ, «это так называемые стандарты третьего поколения. Они были разработаны в Министерстве обороны при участии ведущих гражданских высших учебных заведений: МГТУ имени Баумана, МАИ, МГУ, Санкт-Петербургского государственного университета, МГИМО, других ведущих вузов. Большое участие в разработке федеральных госстандартов приняли предприятия оборонно-промышленного комплекса, продукцию которых будут эксплуатировать выпускники военных вузов ».

Мы не подвергаем сомнению профессионализм ученых и сотрудников уважаемых вузов, но почему в этом списке нет военных учебных заведений . Где ученые Военной академии Генштаба, других военных академий, где Военно-научный комитет Генерального штаба, ученый совет Министерства обороны, которые должны были подготовить официальный документ для доклада министру и утверждения Верховным главнокомандующим? Между тем на основе именно этого документа следовало проводить реформу военного образования. Мы что, сейчас будем готовить в военных вузах не командиров, а эффективных менеджеров?

Третья проблема военной науки и военного образования – непосредственная подготовка курсантов и слушателей по военным специальностям. И здесь поставлены новые задачи: комплектование армии и флота «квалифицированными военными специалистами», «кардинально повысить уровень выпускников» и выполнить главную задачу – «выход на новое качество военного образования» .

Из всего вышесказанного получается, что ранее Верховному главнокомандующему ВС СССР и России требовались грамотные военные кадры, люди, имеющие дипломы двух-трех военных вузов, всесторонне подготовленные, способные применить свои фундаментальные знания по предназначению. А разве сейчас такие специалисты Главковерху не нужны? Лично у нас на сей счет очень большие сомнения.

Надо срочно исправлять ошибки

А теперь о тех проблемах, которые нельзя не видеть, рассматривая итоги реформы системы военного образования.

Первая – концентрация военных училищ, прежде всего военных академий различного профиля (командных, инженерных), и объединение в одном учебном заведении различных видов и родов войск в одном месте и на одной территории могут привести к потере в первые часы вооруженного конфликта всей учебной, материальной и научной базы, к гибели преподавательского состава и курсантов, слушателей при нанесении по ним целенаправленных ударов. А то, что такие объекты будут входить в перечень первоочередных объектов нападения, у нас сомнений не вызывает.

Вторая – концентрация военных училищ и военных академий в так называемые военно-научные учебные центры для видов Вооруженных Сил – Сухопутных войск, ВВС и ВМФ не только понижает статус самого высшего военного образования, обезличивая его, но и затрагивает дальнейшую адаптацию и социальную защиту военнослужащих после их увольнения с военной службы и устройства на гражданскую работу. И никакие дополнительные трехмесячные курсы переподготовки этого не изменят.

Ведь в новой концепции реформы военного образования не предусмотрена проработка вопроса со стороны Министерства обороны по обязательному трудоустройству военнослужащих, выслуживших установленные сроки или увольняющихся по другим обстоятельствам. А ведь это одна из существенных льгот, которая может дополнительно привлечь в ряды армии высококлассных специалистов.

Третья – концентрация военных образовательных учреждений в ВУНЦ не может, несмотря на принимаемые НГШ меры по утверждению тематики научных работ (они и ранее утверждались), положительно сказаться на развитии военной науки в целом и по направлениям развития стратегии и оперативного искусства видов и родов войск. Это приведет в скором времени к еще большему отставанию как с теоретической, так и с практической стороны от военной науки ведущих стран мира.

Четвертая – вывод военно-учебных заведений за пределы территории городов, прежде всего Москвы и Санкт-Петербурга, с последующей продажей столичных территорий лишает будущих военачальников культурной составляющей подготовки и развития. Университет национальной обороны США располагается в Вашингтоне.

Пятая – учебный процесс в военных академиях шел не только в интересах подготовки слушателей, осуществлялась научная работа, в ходе которой наиболее подготовленные к научной и педагогической деятельности слушатели становились преподавателями или научными работниками в военных и гражданских НИИ, пополняли ряды специалистов ОПК. И это позволяло науке не отрываться от практики, а офицеры, приходя в НИИ и ОПК, знали, что необходимо войскам сегодня и на перспективу. Кто теперь будет пополнять кадры научных организаций МО?

Шестая – разрушена система отбора кандидатов в военные училища из-за отсутствия в течение двух лет набора курсантов. Мы не говорим о прерванных военных династиях, этот урон системе подготовки офицеров России вряд ли удастся восстановить даже в течение десятков лет.

Седьмая – нарушен принцип основных подходов в воспитании и обучении курсантов. Принцип военного образования заменяется принципом «обучения студентов», а это в дальнейшем перейдет в войска, которые будут передвигаться «без строя», обсуждать приказы идти в бой сегодня или отложить на завтра. Не ощутив принцип коллектива, находясь в казарме, офицер не сможет управлять солдатом, стать для него образцом, авторитетом, не сможет воспитывать в нем мужество, стойкость, способность к самопожертвованию, преданность идеалам и Родине. А без этого не будет устойчивости армии, не будет страны.

Отдавая основной приоритет в наборе и подготовке курсантов физической подготовке, мы готовим не грамотных офицеров, а исполнителей чужой воли. Да и кто определил, кто обосновал, что необходимо в условиях нарастания внешних угроз , открытых антироссийских высказываний западных политиков, объявляющих Россию врагом № 1, возрастания внутренней угрозы создания управляемого хаоса путем проведения «оранжевых революций» иметь Вооруженные Силы Российской Федерации численностью один миллион военнослужащих ?

Напомним слова американского политолога и государственного деятеля Збигнева Бжезинского: «Россия должна быть ликвидирована полностью как цивилизация, оставаясь единым целым в географическом смысле. Однако такая ликвидация не должна пойти по пути демонтажа – именно на этом пути ее неизбежно ожидает распад, а должна быть включена в Атлантическую цивилизацию целиком, освобожденная от малейших признаков самостоятельности и идентификации ».

Наша участь решена за нас, основная обязанность России и ее народа как раба западной цивилизации – поставлять сырьевые ресурсы странам «золотого миллиарда» и быть пушечным мясом в борьбе против мусульманского мира и развивающегося Китая, защищая США и Европу от этих угроз. Таким образом, спокойного времени у нас осталось совсем немного.

Значит, необходимо немедленно заново приступать к строительству военной науки и военного образования в Российской Федерации с учетом опыта Советского Союза и России. И только такие действия как один из радикальных способов исправления допущенных ошибок могут спасти страну.

/Владимир Бессонов, депутат Государственной думы, член Комитета по обороне;
Сергей Канчуков, генерал-майор, кандидат политических наук, vpk-news.ru /

Такова участь системы военного образования в России.

Одним из важнейших элементов проводимой в России военной реформы является ее кадровая составляющая. Запланированные на следующее десятилетие 20 триллионов рублей на переоснащение ВС РФ современными ВВТ могут оказаться мертвым капиталом, если для их применения не будет подготовленных кадров.

Десятилетия нескончаемых перемен в военной школе России со всей остротой ставят проблему стабильности и устойчивости развития. Для каждой страны имеются свои возможности, тенденции развития, ограничители. Большинство проблем отечественной военной школы неразрывно связано с ее историей, находится в тесной взаимосвязи с состоянием социальных и духовных, политических и экономических, международных и собственно военных областей жизни общества. Сильные и слабые стороны указанных областей влияют на подготовку военных кадров.


Отечественная военная школа

В истории подготовки российских военных кадров выделяется ряд этапов.

Первый этап – от возникновения до образования регулярной армии в начале ХVIII века. В нем можно выделить три периода: от зарождения до реформ Ивана IV, от реформ Ивана IV до реформ Петра I, от реформ Петра I до преобразований Екатерины II.

Вначале военное образование приобреталось частным образом, как и всяким ремеслом, от отца к сыну. С появлением огнестрельного оружия начался переход к регулярной армии и государственной подготовке. Созданная Петром I российская военная школа включала подготовку военных кадров в гвардейских полках и специальных школах и строилась на сугубо рациональных началах.

Второй этап характеризуется сложением и развитием системы военного образования со второй половины ХVIII до начала ХХ века. В нем выделяются четыре периода, связанных с ритмами политической эволюции России: реформы Екатерины II и контрреформы Павла I, реформы Александра I и контрреформы Николая I, реформы Александра II и контрреформы Александра III и реформы Николая II.

Все реформаторы раскрепощали военную школу от мелочной опеки и регламентации, контрреформаторы, сохраняя оправдавшие себя нововведения, регламентировали их. Екатерина II дополнила рационализм военной школы гуманитарной компонентой. Павел I модернизировал подготовку кадров артиллерии. Шел непрерывный процесс развития:

отбор элиты, материальная поддержка способных учеников из нуждающихся семей, в существующих военно-учебных заведениях для самых талантливых выпускников создавались офицерские классы, где готовили ученых и преподавателей;
органичное создание новых военно-учебных заведений из организационных структур старой школы, из офицерских классов – академий;
из готовили основной массив управленцев для гражданской службы, не имевший офицерского чина не мог быть лицом, принимающим решения, в содержание учебного процесса входили экскурсии по присутственным местам и учреждениям;
военно-технические учебные заведения создавались в местах производства техники, в планы занятий входила производственная практика;
поощрение частных вложений в создание военно-учебных заведений (кадетский корпус Бахтина в Орле);
помощь в обучении и воспитании детей защитников Отечества, которым недоставало отцовского попечения, – сирот, детей отцов-инвалидов, детей руководителей;
индивидуализация обучения достигалась преобладанием численности учебных групп в 15 человек и военных училищ батальонного состава;
прямая зависимость между набранными за время учебы баллами и очередью выбора места службы в войсках и т. д.

Третий этап истории военного образования – советский, с 1917 по 1991 год. В нем можно выделить четыре периода: 1917–1941, 1941–1945, 1946–1964, 1965–1991. Он характеризуется решением военно-образовательных проблем в условиях изоляции от зарубежных военных школ. Советская военная школа прошла сложный и противоречивый путь – от отрицания отечественного опыта до его восстановления с жесткими идеологическими ограничениями.

В 20–30-е годы запрет на прием в военно-учебные заведения детей образованных сословий, приоритет малограмотным рабоче-крестьянским детям приводили к профанации военного образования: занятия в специальных учебных группах по букварю, сдача зачетов и экзаменов одним самым успевающим курсантом за всю группу и т. д.

Эти недостатки компенсировались богатой войсковой практикой, участием курсантов в боевых действиях, к примеру, с басмачами. Самыми слабыми техническими войсками были связисты. Убогость связной инфраструктуры в стране, радиосвязи привела к диким случаям в 1941 году, когда преобладала «конно-летучая» и даже по цепочке бойцов связь. Плохо осмысленным поныне остается факт зависимости побед в боях от насыщенности войск средствами связи: на всех самолетах радиостанции появились только в 1943-м, на каждом танке – в 1944-м.

К сильным сторонам советской военной школы послевоенного периода относилась военно-профессиональная подготовка. Офицеры-фронтовики давали курсантам то, что нужно на войне и в условиях, приближенных к боевым. К сожалению, в годы застоя бюрократизация и показуха уничтожили эти и другие достижения. Училища механически превращали в высшие, росло число с высшим военным образованием.

Однако если увольняемые малограмотные офицеры не имели проблем, к примеру, с зарядкой аккумуляторов в полевых условиях, то офицеры-инженеры застойной поры во время боевых действий в Афганистане испытывали с этим серьезные трудности. Не случайно «несокрушимая и легендарная» в период развала СССР не смогла остановить катастрофу.

Четвертый этап истории военного образования – с начала 90-х годов по настоящее время. В нем можно выделить два периода: 90-е годы прошлого века и начало ХХI. Он примечателен попытками осмысления исторического опыта подготовки военных кадров и сильнейшим влиянием советской военной школы, игнорированием мнения науки и имитациями реформ.

Серьезной проблемой в ХХI веке стало отсутствие политических решений и преобразований в общегосударственном масштабе мировоззренческого, институционального и организационно-технического толка. Без них отечественная военная школа претерпевала не всегда удачные импровизации.

Опасные экспромты

Для современных Вооруженных Сил остро стоит проблема качества военных кадров, их профессионализма. Это обусловлено необходимостью как всесторонней модернизации ВВТ, так и подготовки высококлассных специалистов, которым можно доверить освоение новой техники в войсках. Вспомним трагедию на подводной лодке «Нерпа», боевые действия августа 2008 года с нехваткой операторов для современной информационной техники, проблемы информационного обеспечения в ходе оперативно-стратегического учения (ОСУ) «Восток-2010», требования сетецентрической и бесконтактной войн, формируемых киберкомандований.

Созданная в Минобороны специальная комиссия принимала во внимание несколько параметров. Однако она проигнорировала главное – анализ военных угроз. Судя по последовавшим организационно-штатным решениям и государственному оборонному заказу на 2013 год и ближайшую перспективу, речь идет о подготовке военных кадров к войнам третьего поколения. Как будто прошедшая мировая война устарела сразу после своего окончания.

Во время очередных слушаний в Общественной палате председатель Комиссии по национальной безопасности Александр Каньшин задал бывшему руководителю Департамента военного образования Минобороны РФ Екатерине Приезжевой вопрос: прежде чем приступить к ломке системы военных вузов, вы разработали ее научно обоснованную концепцию? Ее путаный и пространный ответ показал, что вместо продуманной концепции мы имеем лишь некий постоянно подправляемый план анонимных авторов, который сводится в основном лишь к сокращению военных вузов.

Не случайно бывший начальник Генштаба генерал армии Николай Макаров на офицерском собрании в свое время откровенно признался: «Мы начали военную реформу без достаточного научного обоснования».

Вместо научного анализа военных угроз и адекватной подготовки к их парированию мы получили опасные экспромты, непрерывные радикальные корректировки перманентной реформы. В рамках приведения армии к новому облику организационно-техническая основа Вооруженных Сил была разрушена.

Центр оперативных стратегических исследований (ЦОС), который занимался анализом угроз, формировал требования к средствам их противодействия, был упразднен. Многие военно-научные институты переведены из Москвы и Санкт-Петербурга на периферию, куда немолодой научно-преподавательский состав ехать отказался. Прекратили набор курсантов в большинство военных училищ.

Был забыт принцип: ничего не решено, пока не решено все, и посыпались инициативы.

То решили, что должно быть 150 тысяч, и начали нажим на курсантов, подталкивая их к отчислению. Через год оказалось, что надо уже 220 тысяч , и завели речь о недопустимости невнимательных отчислений.

То назначают сержантов на офицерские должности, то наоборот – назначают на сержантские должности.

То заявляют о приоритетности средств воздушно-космической обороны (ВКО) и нападения и создают Войска ВКО, то решили закрыть Военную академию ВКО в Твери.

То оставляют военные кафедры гражданских вузов без нагрузки, а армию без запаса, то заявляют о возможности ежегодных трехмесячных перерывов в учебе студентов для службы в армии и становлении таким образом офицерами запаса.

То заявляют о важности привлечения в вузы МО интеллектуально развитой молодежи, то решают, что к экзамену для поступления в вузы будут допускаться только юноши, имеющие разряды по тому или иному виду спорта.

Попытки Дмитрия Рогозина создать Агентство по стратегическим исследованиям пока не воплотились в работающую структуру. Новой доктрины информационной безопасности нет. Насколько отстает военная школа от досоветской, видно из примера. Выпускников военных училищ тогда выпускали следующим образом: отличников – в офицерские классы на подготовку преподавателей и ученых, хорошистов – в войска, троечников – на гражданскую службу. Полагалось, что от троечника в войсках будет больше вреда, чем пользы, что слишком большой риск вверять жизни подчиненных в руки такого офицера. Теперь в войска берут всех выпускников, проигрыш в качестве очевиден.

Кривая вывела

Ныне сеть вузов приняла окончательный облик, одобренный президентом РФ в 2008 году. Общее количество высших военных учебных заведений сокращено до 17. Система военного образования «усохла» до трех – по числу видов Вооруженных Сил – учебно-научных центров, 11 академий и трех военных университетов. В их составе действуют 25 филиалов вузов и три научно-исследовательские организации.

Говорилось, что не собираемся отказываться от подготовки лейтенантов в гражданских вузах, но в основном гуманитариев. Однако как быть с военными кафедрами гражданских вузов, оснащенными современными образцами военной техники, не упоминается. Обучающиеся на них будущие офицеры имеют более мощную, чем курсанты, подготовку в том, что нужно для современных войн, в математических и точных науках. Они не нужны?

Заявления по улучшению законодательного обеспечения военной школы в период обсуждения закона «Об образовании в РФ» были созвучны тому, что предлагалось в 80-е годы прошлого века:

отдельной главой выделить систему военного образования. Убрать построение под Болонский процесс, ибо о военном образовании в нем речи не идет, военных специалистов готовят для войны, а не для взаимного признания дипломов;
передать функции текущего контроля за военной школой, как и раньше, ГУВУЗу (Главному управлению военно-учебных заведений);
педагогов обучать воспитанию и в законе закрепить эту обязанность;
обязательность аспирантур, ассистентур, докторантур сформулировать в законе;
сохранить все социальные гарантии профессорско-преподавательскому составу и обучающимся и т. д.

В 2012 году прекратился введенный в 2009-м мораторий на прием курсантов в вузы Министерства обороны. При поступлении учитываются результаты ЕГЭ, профессионального отбора, а также сдачи нормативов по физподготовке. Для суворовцев и нахимовцев дополнительные преференции отменялись.

Похоже, авторы этой новеллы забыли, что суворовские и нахимовские военные училища создавались для детей , погибших или ставших инвалидами при исполнении обязанностей военной службы. Только на них военное ведомство соглашалось тратить свои средства. Средняя школа, как известно, финансируется Министерством образования и науки. То, что у нас развелось несметное число кадетов и даже есть пансион девиц, является нецелевым расходованием военного бюджета, выделяемого на военное образование.

С вузов сняты функции, не связанные с осуществлением образовательной деятельности. На аутсорсинг в полном объеме были переданы питание, банно-прачечное обслуживание, клиники и другие службы обеспечения повседневной деятельности вузов.

Идет притирка этих новаций, которые по обыкновению не до конца продумали. В ходе ОСУ «Восток-2010» аутсорсеры провалили обеспечение питанием, размещения и быта армии, которая по старинке решала свои проблемы самостоятельно. А зима 2010–2011 годов с массовым заболеванием военнослужащих показала порочность резкого сокращения кадровой военной медицины.

Для преподавания в военно-учебных заведениях кое-где используется потенциал гражданской высшей школы, предприятий оборонно-промышленного комплекса, главных командований видов, командований родов войск и др. Однако в целом это невозможно вследствие разности планирования занятий. В гражданском вузе один делопроизводитель из деканата, используя программу «Деканат», делает расписание: четная и нечетная «типовая неделя» на весь семестр – и преподаватель может в свободное время совместительствовать в другом вузе. В военном вузе десяток вручную вымучивают расписание на семестр, где нет никакой «типовой недели». Лучших педагогов и специалистов со стороны для системных занятий не пригласить.

Начатый на полвека позже перевод армии от мобилизационной к постоянной готовности не мог не идти с трудом. Главные проблемы – мировоззренческие. Нужно определиться с советским периодом истории, занявшим львиную долю в истекшем столетии. Если навязанный стране коммунистический эксперимент оказался саморазваливающимся и вывел к показателям развития столетней давности при колоссальных демографических и геополитических потерях, то грош ему цена.

Далее, образование не может быть «сферой услуг». Это не просто производство, а производство тех, кто эксплуатирует средства производства. Недопустимо военную школу – структуру производящую ставить в подчинение кадровиков – структуры распределяющей. В зависимости от статуса учреждения находится его финансирование, а латать дыры в военном строительстве всегда было принято за счет средств военного образования. Чем ниже статус военной школы, тем беззащитнее ее бюджет.

В условиях подлинной модернизации и резкого роста технической оснащенности Вооруженных Сил, потребностей в профессиональном персонале есть необходимость существенного, приоритетного повышения финансирования военной школы. Профессиональная оплата и профессиональное отношение к службе будут стирать грани между призывной и контрактной армиями, сделают невыгодным иметь раздутые штаты, подтолкнут к повышению производительности труда, сделают модернизационное развитие на деле, а не в отчетах.

В последнее время на высшем уровне говорится много правильных слов о важности традиций. Вначале бывает слово. Воссоздание Преображенского и Семеновского полков, колыбелей русской военной школы, – важный шаг к возрождению славных традиций.